Одновременно правительство Николая I попыталось несколько приспособить административный механизм к требованиям жизни. В декабре 1826 г. был образован Секретный комитет для проведения реформ в области центрального и местного управления. Проект, разработанный комитетом под руководством Сперанского и Кочубея, предусматривал некоторое разделение законодательной, исполнительной и судебной властей. Для этого Государственный совет освобождался от груды административных и судебных дел и делался прежде всего органом для обсуждения законопроектов. Сенат же делился на два самостоятельных учреждения: Сенат правительствующий, состоящий из всех министров, верховный орган государственного управления, и Сенат судебный – высший орган юстиции.
Этот же принцип лёг в основу предполагаемой системы местных органов власти – губернских, уездных и волостных. Усиливая в них выборное начало, Комитет 6 декабря 1826 г. пытался противопоставить новые учреждения произволу местных чиновников. Проект Комитета горячо обсуждался на заседаниях Государственного совета, члены которого так и не пришли к единому мнению. Вельможи не сомневались лишь в необходимости кодификации законов, предложенной членами Комитета.
Со времён Соборного уложения 1649 г. накопились десятки тысяч манифестов и указов, многие из которых противоречили друг другу. В создавшейся неразберихе с трудом ориентировались не только простые подданные, но и высшие правительственные чиновники. Главным распорядителем начавшихся работ стал Сперанский, вставший во главе II отделения императорской канцелярии. Правда, ему вновь не удалось довести задуманное до конца. Николай I не согласился с основной частью плана Сперанского – с созданием нового юридического кодекса, разрешив лишь собрать уже изданные законы. К 1833 г. II отделение собрало 51 том Полного собрания законов Российской империи и 15 томов действующих законов, однако до переработки устаревших норм права дело так и не дошло.
Революции 1848 г. и правительство Николая I. Политика правительства Николая I ещё более ужесточилась под впечатлением от революций 1848 – 1849 гг. в Европе. Репрессии обрушились прежде всего на печать и школу. Для контроля над ними были созданы специальные комитеты: А. С. Меншикова для пересмотра издающихся журналов и Д. П. Бутурлина для наблюдения за «духом и направлением всех произведений… книгопечатания». Начался период цензурного террора, во время которого пострадали М. Е. Салтыков-Щедрин, И. С. Тургенев, Ю. Ф. Самарин, были запрещены письма Екате-рины II Вольтеру, сатиры Кантемира и т. д.
В этот период серьёзно пострадало и университетское образование. Министр просвещения С. С. Уваров был вынужден уйти со своего поста из-за статьи в защиту университетов, которую бутурлинский комитет счёл «вмешательством в правительственную политику». Обсуждался вопрос о закрытии всех высших учебных заведений, но в конце концов дело ограничилось тем, что число своекоштных (плативших за своё образование) студентов было ограничено 300 человеками.
Промышленность и финансы. Политику правительства в отношении промышленности вряд ли можно назвать прогрессивной или поощрительной. Министры финансов Николая I не считали возможным вкладывать государственные средства в промышленность. Относительно высокий уровень прибыли обеспечивали предпринимателям лишь таможенные барьеры, установленные в 1822 г., но этого уровня было явно недостаточно для накопления капиталов, необходимых для развития производства. Такой же традиционно осторожной политики придерживалось правительство Николая I и в отношении учреждения частных банков, считая их «шарлатанами… спекулирующими на легковерии публики».
Казённые же банки, накапливавшие денежные средства, раздавали ссуды под залог помещичьих имений, что вряд ли являлось целесообразным и выгодным для государства. Столь же щедро и непроизводительно расходовала банковские вклады казна. Например, в росписи 1842 г. из 173 млн руб. Военному и Морскому ведомствам было ассигновано 82 млн, а на нужды просвещения – 2,7 млн.
Е. Ф. Канкрин
Пожалуй, единственным мероприятием правительства, способствовавшим развитию промышленности и торговли, стала денежная реформа 1839 – 1843 гг. Е. Ф. Канкрина. Россия была наводнена бумажными ассигнациями, которые бездумно выпускались правительствами начиная с конца XVIII в.
Курс бумажных денег изначально был крайне неустойчив и менялся в зависимости от районов страны и времени года. Неустойчивость курса играла на руку спекулянтам и махинаторам, затрудняя коммерческие сделки торговцам и промышленникам.
Чтобы придать постоянство денежному курсу, правительство объявило главной единицей обращения серебряный рубль и установило постоянное соотношение между серебряной монетой и бумажной ассигнацией (1 серебряный рубль был приравнен к 3,5 рубля ассигнациями). Постепенно ассигнации были изъяты из обращения, а наряду с серебряными и медными деньгами стали выпускаться кредитные билеты, обеспеченные металлическим запасом и свободно обменивавшиеся на серебро.
Социальная политика. Говоря о социальной политике правительства Николая I, следует прежде всего вновь обратиться к деятельности Комитета 6 декабря 1826 г. Именно ему принадлежит проект сословной реформы, частично осуществлённый.
Этот проект не только сохранял сословную иерархию, но и придавал ей ещё более резко выраженную форму. Дворянство могло приобретаться только по праву рождения или в силу высочайшего пожалования. Выдвинувшиеся по службе должны были составить новое сословие чиновных граждан. Низшие чиновники, крупные капиталисты, лица, окончившие университет, входили в сословие именитых граждан. Менее крупные торговцы и промышленники должны были образовать слой почётных граждан. Все три типа граждан освобождались от подушной подати, рекрутского набора и телесных наказаний.
Эти нововведения могли способствовать росту буржуазных прослоек и в то же время защищали бы дворянство от размывания за счёт притока в его ряды чужеродных элементов.
Не согласившись с мнением комитета в целом, император извлёк из его проекта те части, которые не вызывали у властей никаких сомнений. В 1831 г. был опубликован манифест «О порядке дворянских собраний, выборов и службы по оным», в котором полноправные (имущие) дворяне отделялись от неполноправных (не имевших определённого количества душ крестьян или десятин земли). В 1832 г. Николай I подписал манифест о создании сословия почётных граждан (личных и потомственных) для купцов, учёных, промышленников, деятелей культуры, низших чиновников.
Желая ещё более укрепить позиции первого сословия, в 1845 г. власти повысили требования Табели о рангах, предоставляя потомственное дворянство с 5-го, а не 8-го класса. В том же году был принят закон об учреждении заповедных имений (майоратов). Неделимые имения должны были состоять из 400 крестьянских дворов, или 10 тыс. десятин земли. Попытка создать земельную аристократию по английскому или немецкому образцу запоздала, и закон о майоратах не имел практического значения.
Правительство Николая I занимали не только проблемы первого и среднего сословий. Много усилий император и его окружение потратили на решение крестьянского вопроса. После закрытия Комитета 6 декабря 1826 г. один за другим были созданы ещё восемь секретных комитетов, которые пытались решить проблему крепостного права. Позиция самого Николая I по данному вопросу была крайне противоречивой. С одной стороны, он понимал, что крепостное право – это зло. К тому же в условиях крайней централизации власти, отстаиваемой императором, помещичье душевладение выглядело неким вызовом политике государства. С другой стороны, потрясение основ дворянского государства могло привести к непредсказуемым последствиям.
П. Д. Киселёв
Наиболее важная из всех попыток правительства решить крестьянский вопрос была предпринята в 1837 – 1841 гг. П. Д. Киселёв, которого Николай I называл своим «начальником штаба по крестьянскому делу», разработал план двуединой реформы, распространявшийся и на государственные, и на частные владения. Причём в той части плана, которая касалась помещичьих крестьян, имелись как явная, так и тайная части. Для маскировки задуманного правительством Киселёв представил свой проект неким развитием указа 1803 г. «о вольных хлебопашцах». Реально же его план должен был заложить основу принудительной регламентации правительством отношений между помещиками и крестьянами. Государство отнимало у помещика право определять размеры крестьянского земельного надела, форму и объём повинностей, приближало помещичьих крестьян по правовому статусу к крестьянам государственным. В перспективе же речь шла о постепенной отмене крепостного права.